Боты Кремля на службе Pikabu
Перечитывали мы вечером с сыном стихи А.С. Пушкина на ночь и показалось мне забавным его письмо к своему брату, и я его выложил
ответа откуда стихи я так и недождался... интересновое
Перечитывали мы вечером с сыном стихи А.С. Пушкина на ночь и показалось мне забавным его письмо к своему брату, и я его выложил
ответа откуда стихи я так и недождался... интересновое
Фея мне дала колечко, бывший бублик ― не иначе,
Сильно высох, мак обгрызли, есть следы от липких лент.
Ну и пусть, раз нет другого, опоздала я к раздаче,
Наш троллейбус задержали, мимо ехал президент
С мотоциклами и флагом. Он у нас из Петербурга,
Раз поехал ― значит надо. Это уж наверняка.
Я ж была среди народа, в самой гуще, дура-дурой,
Там меня к стеклу прижали и поплющили слегка.
Кабы не было задержки, я была б гораздо круче,
И таким кольцом блестела, всем бы стало ясно что
Я могу чего угодно, вплоть до молнии из тучи,
Мне открыты тайны мира и секреты «Спортлото».
Я б кольцом распоряжалась с чувством, толком, расстановкой,
Я бы зря им не махала, а махала бы не зря.
Начала бы с витаминов: каждый бы жевал морковку,
На рабочем месте ловко валовой продукт куя.
Смело жертвуя ферзями, я б с коррупцией боролась
И на век искоренила, пусть бы даже не вполне.
Кто ушел ― того б простила, а ещё в программе «Голос»
Так бы спела, что рождаемость выросла б по всей стране.
Водку можно пить как прежде, но немножко по другому:
Выпьешь рюмку ― сразу хочешь небывалой чистоты,
Хвать совок ― и все окурки собираешь возле дома,
А потом рыхлишь газоны и сажаешь в них цветы.
Я страну мою больную окроплю водой живою,
Колокольчиков наплавим, пушки станут не нужны,
А ретивым генералам я по звёздочке устрою,
Чтобы всё им оторвало, лишь бы не было войны.
Уж с таким кольцом могучим ты нигде не будешь лишним,
Шествуй всюду величаво, выдох свеж и взгляд лучист,
Ну а с бубликом на пальце ты волшебник никудышный,
И кудесник не глобальный, в общем, антиглобалист.
Как приду домой ― заплачу, а потом полезу в ванну,
Выпью чаю, успокоюсь, вспомню всех, кого люблю.
И усну, в мечтах витая, утром чуть пораньше встану,
По дороге на работу свежих бубликов куплю.
(С) Дарья Коногонова
Интересно, кто-нибудь сегодня догадается, на какой мотив должны петься следующие строки?
Жили три друга-товарища.
Пой песню, пой!
Один был храбр и смел душой,
Другой был умён собой.
А третий был их лучший друг.
Пой песню, пой!
Когда книга, о которой пойдёт речь, вышла в свет, это было сразу понятно всем. Все взрослые и дети понимали, что это за песня, мелодия сразу звучала в ушах. Сегодня, конечно, нет.
Софья Могилевская вспоминала: «В те годы, когда повесть задумывалась и писалась, жили мы в заводском посёлке. Окружающая обстановка и атмосфера дома очень похожа на ту, что в книге. И были у сына два близких друга, похожих на героев повести»...
Сюжет получился такой. Живут в заводском поселке два друга-первоклассника, Петя Николаев и Вовка Чернопятко. Сидят на одной парте. В классе появляется новенький.
Петя Николаев хорошо учится, и Вовка Чернопятко в целом неплохо, а этот рыжий Кириллка – сплошное недоразумение. Без конца вздыхает, молчит, слова из него у доски не вытянешь, в тетради кляксы, на ушах веснушки… У него даже портфеля нет. В газете носит в школу учебники. Петя с Вовкой сначала невзлюбили его. А потом...
«– Кириллка, – сказал Петя, – будешь с нами дружить?
– С вами? – недоверчиво прошептал Кириллка.
– С нами! – подтвердил Петя. – С ним и со мной.
Но Кириллка молчал, переводя глаза с Пети на Вовку и с Вовки на Петю.
– Ничего не понимает! – с сожалением воскликнул Вовка. И громко, точно глухому, стал раздельно выкрикивать каждое слово: – Хочешь дружить… ты… да он… да я?»
«Тут Кириллка снова залился слезами. Он всегда хотел, только они не хотели… И он бы давно хотел, если бы они хотели… Кириллка вытирал слезы сразу двумя носовыми платками, и его лицо – нос, щеки, лоб и подбородок – становились все грязнее и грязнее. – Это он об мой платок! – хвастливо выкрикивал Вовка».
Так у сироты Кириллки появились друзья. Появилась мама, ну и что ж, что она не его, а Петина. Кляксы перестают падать в его тетрадь. Он получает первую пятерку по арифметике. Пой песню, пой.
Но потом Петя увлекается коллекционированием марок. Вернее, он увлекается дружбой с Лёвой, увлекающимся коллекционированием марок. Лёва – пятиклассник, отличник, блестящий молодой человек. Дружба с Вовкой и Кирилкой даёт трещину, Вовка злится, Кирилка вздыхает, кляксы снова падают в его тетрадь.
Лёва между тем вовлекает доверчивого приятеля в сети жульнической комбинации, связанной с одной очень-очень опасной маркой. Оказавшись наедине с мучительной тайной, Петя окончательно теряет лицо. Вовка гневно от него отрекается. Преданный (в обоих смыслах слова «преданный») Кирилка разрывается между бывшими друзьями, вздыхает… И случайно раскрывает тайну.
Кульминация бурная, как в добротном киносценарии: сюжетные линии множатся, множатся, тут же на глазах сплетаясь в тугой жгут. От всеобщего волнения чуть не случился пожар, – мама забыла снять чайник с примуса! Впрочем, незнакомец в меховых сапогах, кажется, его прикрутил…
Эта повесть завораживающе уютна, будто читаешь её при свете той лампы с зелёным абажуром, что стоит на столе у Пети. Потрескивает печка, за окном кружатся снежинки…
В очередной раз дочитав до конца и убедившись, что всё закончилось хорошо (Петя прощён; роковая марка сгорела в печке; три друга-товарища отправляются в театр смотреть «Снежную королеву» – пусть не про войну, но все равно хорошо), я понял вдруг нечто совершенно неожиданное.
Насчёт Кирилки.
Заметьте, у него нет фамилии. У Пети есть и у Вовки есть. А Кирилкиной фамилии мы не знаем... Случайность?
Не думаю. Очень неожиданный для детской советской повести персонаж. Ну вот куда он направляется, когда бежит от теткиного гнева из дома? На Север. А какую сказку перед этим вспоминают Петя и мама? Ту же «Снежную королеву»... И кто там в ней туда, на Север, отправляется?..
Герда идёт в царство Снежной Королевы. Не для того, чтобы вернуть Кая себе, а для того, чтобы его спасти. Она, ни на мгновение не дрогнув, желает Каю счастья с принцессой. Ей важно, чтобы он был благополучен, а не был с ней. Подвиг Герды – это подвиг самоотверженности и смирения. «Не важно, чего хочу я». Не «во имя любви» подвиг, а «за други своя».
Посмотрим теперь на Кирилку. Он не так прост. Вопреки тому, что центральный персонаж повести – Петя, самым тонко настроенным персонажем является не он с его нежной и умной мамой, с его уютным домашним миром, а сиротливый бесприютный Кирилка.
Кириллка любит делать странные вещи. Например, подолгу глядеть на искры, летящие в ночное небо из печной трубы. Или на пирожки, вспухающие в раскалённом масле на сковородке. Зачем-то долго считает школьные окна... В общем, «мечтает», можно сказать. А правильнее сказать – пребывает в состоянии углублённого созерцания.
Но не в себя углубленного. О себе он почти не умеет думать. Он всё время думает о других. Об отце, дяде, тётке, о противном двоюродном братишке Генечке, о друзьях, о Петиной маме, об учительнице.
А вот друзья, например, о нём редко думают... Пете не до того, а Вовка человек действия, он вовсе не имеет привычки задумываться. Не Вовка, не Петя и даже не мудрая, но растерявшаяся Петина мама, а именно Кирилка своим «уходом от мира» (бегством на Север) спасает и сохраняет их общий мир. Чувствуете, кто он такой?..
Кирилка – молитвенник. (А у монахов фамилий не бывает.)
Своими пресловутыми вздохами он будто отмаливает Петю и Вовку от их грехов – себялюбия и гневливости. Удерживает их вместе силой самоотречения и прощения. «Снежная королева» – лейтмотив и смысловой ключ сюжета: не случайно главные события повести – злое превращение и спасение Пети – происходят в зимних декорациях.
А в кульминации оригинального (не адаптированного для советских детей) текста сказки Герда читает «Отче наш»... Соня Могилевская, девочка из интеллигентской дореволюционной семьи, это помнила.
* * *
Повесть «Марка страны Гонделупы» впервые была напечатана в 1941 году – всего за несколько дней до войны. Второе издание, вышедшее аж в 1958 году, было существенно переработано. Литературовед Мариэтта Чудакова считала, что переделка книгу испортила. Но это вряд ли. Отмечу только один момент.
В результате переделки в тексте стало меньше речевого натурализма. Например, в первом издании продавщица гастронома говорит:
– Нет, как вам это нравится? Уже пять минут эти два ребёнка стоят перед моим же прилавком и ругают мой же товар! Сейчас же уходите с магазина! Ой, эти дети вгоняют меня в гроб!
А во втором всего лишь:
– Сейчас же уходите из магазина! Как вам не стыдно! Целый час стоят и бранятся. Беда мне с этими ребятами!
Первое издание 1941 года
В первом варианте передана прелесть местечковой еврейской речи (Чудакова поликорректно называет это «украинизмами»). Во втором – образ продавщицы становится универсальным.
Кто-то скажет: а-а-а, так это же послевоенная «борьба с космополитизмом»! Может, и так. Но в любом случае такая «универсализация» сослужила книге хорошую службу.
Если уж у бесфамильного Кирилки нет особой, отдельной от остальных национальности, то пусть не будет её и у Вовки (который в первой редакции был Опанасом), и у Пети (его прототипа, сына Могилевской, звали Ароном), и у других как бы «русифицированных», а на самом деле – лишённых национальных черт героев. Всё правильно. Была книга «про еврея, украинца и русского», а стала – про детей.
Дети не бывают русскими, украинцами, евреями и так далее. В детстве «несть ни еллина, ни иудея». Дети – они пока просто люди. А литература должна сначала «чувства добрые пробуждать», а потом уж услаждать слух. Книга Могилевской, написанная в суровое время, пробуждает добрые чувства.
Ах, да!.. Песня! Та самая, которую в книге переделал Вовка:
Полистать журнал "Лучик" можно здесь
Подписаться с доставкой в почтовый ящик – на сайте Почты России
Купить – на Wldberries
Скачать несколько номеров бесплатно – здесь
Наш Телеграм-канал: https://t.me/luchik_magazine
Несмотря на капризы погоды, лето неумолимо приближается. Значит, занятия в спортивном зале или домашние тренировки получится заменить на активности под открытым небом. Собрали для вас товары, которые сделают уличные воркауты интереснее, увлекательнее и полезнее.
Мегамаркет дарит пикабушникам промокод килобайт. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
В компактную поясную сумку поместятся телефон, ключи, кошелек или другие нужные мелочи. Во время тренировки все это не гремит и не мешает, но всегда находится под рукой. Материал сумки прочный и влагонепроницаемый, вещи в ней защищены от повреждений, царапин или пота.
С фитнес-резинкой можно тренировать все группы мышц: руки, ноги, кор, ягодицы. А еще она облегчает подтягивания и помогает мягко растягиваться. В сети можно найти огромное количество роликов с упражнениями разной степени сложности. Нагрузка легко дозируется: новичкам подойдет резинка с сопротивлением до 23 кг, опытным атлетам — до 57 кг. При этом оборудование максимально компактно и поместится даже в небольшую сумку.
Для тех, кому надоели обычные тренировки. Слэклайн — это стропа шириной 50 мм, с помощью которой осваивают хождение по канату. Тренажер учит сохранять баланс, прокачивает координацию и концентрацию, а еще дает отличную нагрузку на спину, руки и ноги.
Настольный теннис — простой в освоении вид спорта, который отлично помогает размяться и тренирует скорость реакции. В комплект входят две ракетки, три мяча, сетка, накладка и чехол — все, что нужно, чтобы поиграть вечером во дворе с другом или устроить небольшие соревнования. Этот недорогой набор подойдет именно для развлечения и веселья, устанавливается почти на любой стол.
Еще один вид спорта, которым можно заниматься, даже не имея серьезной подготовки — бадминтон. С набором от Wish Steeltec вы сможете потренировать силу удара, побегать и просто хорошо провести время. Детали яркие, так что их трудно потерять даже на природе. Леска натянута прочно, ресурса ракеток должно хватить не на один сезон.
Фрисби воспринимается как простое пляжное развлечение. Тем не менее перекидывание друг другу тарелки задействует все группы мышц и развивает скорость реакции. Эта тарелка летит далеко и по понятной траектории — отличный снаряд для начала. Кстати, фрисби — это еще и ряд спортивных дисциплин со своими правилами и техническими сложностями, так что игра с друзьями может перерасти в серьезное увлечение.
Стильный мяч из износостойкой резины отлично подходит для уличных тренировок. Вы сможете поиграть компанией в баскетбол или стритбол или просто отработать броски. При производстве используется технология сбалансированного сцепления: это значит, что снаряд не сбежит от вас и будет двигаться по стабильной траектории.
Футбол — один из самых популярных в России видов спорта. Играя, можно отлично побегать, потренировать меткость и отработать взаимодействие в команде. Футбольный мяч Torres Striker выполнен из качественного полиуретана и резины и выдержит не один десяток матчей, не потеряв упругости. Отличная балансировка и оптимальный размер делают его подходящим как для взрослых, так и для подростков. Он достаточно тяжелый, почти как в профессиональном спорте, так что совсем малышам не понравится.
Пляжный или обычный волейбол? А может быть, пионербол, как в детском лагере? Мяч TORRES SIMPLE COLOR подойдет для любой из этих игр. Камера отлично держит давление, поэтому вам не придется постоянно подкачивать его, а качественные материалы (полиуретан и бутил) сохраняют все характеристики даже при интенсивном использовании.
Многоскоростной велосипед с рамой 19-го размера подойдет как мужчинам, так и женщинам. Это отличный вариант для новичков: модель доступная, удобная. Поможет понять, нравится ли вам велоспорт. Конструкция велосипеда позволяет ездить по дорогам разных типов, поэтому вы сможете перемещаться по городу или отправиться в поход. Есть складной механизм — велосипед с ним легко возить в машине, на электричке и просто хранить в кладовке.
Более продвинутая модель для тех, кто уже оценил прелесть движения на двух колесах. Геометрия велосипеда предполагает вертикальную посадку. Это обеспечивает более удобное положение тела, чем на других байках. В конструкции предусмотрены детали для комфорта и безопасности: пружинная вилка с ходом 100 мм, сервисная подводка тросов и дисковые гидравлические тормоза.
Если вы не фанат велоспорта, но хотите получить свою дозу физической нагрузки, перемещаясь по городу, выбирайте самокат. В модели PLANK Magic 200 есть регулировка руля по высоте, надежные тормоза и прочная увеличенная дека из алюминия. Когда вы катаетесь на самокате, работают мышцы ног, ягодиц, спины и живота, а заодно добираетесь, куда нужно. Если вы решите сделать паузу в тренировках, самокат легко складывается для хранения.
Любая активность на свежем воздухе требует хорошей обуви, специально сделанной для занятий спортом. Яркие кроссовки Hoka RINCON 3 с облегченным весом амортизируют, снижают нагрузку на суставы. Выраженный рельеф подошвы обеспечивает сцепление с поверхностью вне зависимости от того, где проходит тренировка: на специальной площадке, асфальте или грунте.
Легкие женские кроссовки из линейки Clifton подходят для занятий на твердых покрытиях. Дышащий сетчатый верх поддерживает вентиляцию стоп, чтобы можно было тренироваться даже в жару. Подошва из легкой пены EVA гасит силу ударов. Кроссовки беговые, подходят для тренировок на длинных дистанциях.
Во время занятий на свежем воздухе важно защитить голову от перегрева. С этим отлично справится легкая и светлая бейсболка — например, от GLHF. Она удобно сидит на голове, не сваливается и не отвлекает от занятий, благодаря сетке голова меньше потеет. Козырек жесткий и не мнется.
Не забудьте защитить кожу от солнца — чтобы не было мучительно больно на следующий день после тренировки под открытым небом. В этом поможет крем против пигментных пятен с сильной защитой от ультрафиолета SPF50. Водостойкая текстура легко наносится и быстро впитывается, действует два часа — потом крем нужно обновить.
Удобные и стильные солнцезащитные очки защищают глаза благодаря фильтру UV400, который поглощает до 99.99% ультрафиолета. Они выполнены из легких материалов и плотно прилегают к голове. Ударопрочные поликарбонатные линзы с антибликовым покрытием подходят для разных видов спорта.
Используйте промокод килобайт на Мегамаркете. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
Реклама ООО «МАРКЕТПЛЕЙС» (агрегатор) (ОГРН: 1167746803180, ИНН: 9701048328), юридический адрес: 105082, г. Москва, ул. Спартаковская площадь, д. 16/15, стр. 6
Спойлер для ЛЛ: неправда
Температура, указанная в названии романа Брэдбери, не случайна, её значение раскрывается в эпиграфе: «451 градус по Фаренгейту — температура, при которой книжные страницы воспламеняются и сгорают дотла». О том, что на самом деле бумага горит при 450 градусах по Цельсию и писатель неверно указал температурную шкалу (и даже якобы признал свою ошибку!), пишут пользователи соцсетей («ВКонтакте», Facebook*) и блог-платформ (LiveJournal, «Дзен», «Пульс»). Можно встретить историю об ошибке Брэдбери на познавательных порталах и в рецензиях интернет-пользователей. Упоминается она и в некоторых литературных произведениях современных авторов.
Как рассказывал в одном из интервью сам Брэдбери, чтобы выяснить температуру, при которой горит бумага, он сначала обратился в Калифорнийский университет, а затем в Университет Южной Каролины, но так и не получил ответа. После этого он позвонил в пожарную службу, где ему подсказали значение, попавшее затем в название романа.
Самое раннее упоминание теории о перепутанных температурных шкалах, которое «Проверено» удалось найти, — пост британского писателя Гэри Декстера, опубликованный в 2009 году в блоге на платформе Blogspot. Там он отмечает, что температура горения бумаги на самом деле равняется 450 °С, ссылаясь на справочник Handbook of Physical Testing of Paper. В нём сказано, что «температура воспламенения бумаги составляет около 450 °С, но это зависит от качества бумаги. Температура воспламенения составляет 450 °С для бумаги из вискозных волокон, 475 °С — из хлопковых и 550 °С — из огнеупорного хлопка (обработанного N-метил-диметил-фосфонопропионамидом)». В связи с этим Декстер советовал Брэдбери переименовать роман в «843 градуса по Фаренгейту», поскольку именно это «приблизительная температура, при которой вискозное волокно, не обработанное N-метил-диметил-фосфонопропионамидом, загорается и горит».
Ответить однозначно на вопрос, при какой температуре воспламеняется и горит бумага, довольно сложно, поскольку это зависит от многих факторов. Важную роль играет материал, из которого она изготовлена, её плотность, возраст и другие характеристики. Декстер пишет о температуре горения бумаги из вискозных и хлопковых волокон, тогда как книги в последние десятилетия обычно печатают на офсетной бумаге (эту информацию можно найти на первых страницах или в описании конкретного издания в интернет-магазине), состоящей из древесной целлюлозы. Такая бумага менее прочна, нежели хлопковая, которую приводит в пример Декстер, а значит, и температура горения у неё ниже. Роман Брэдбери был впервые издан в 1953 году в США, и в то время для книгопечатания уже широко использовалась целлюлоза.
В справочнике «Пожаровзрывоопасность веществ и материалов и средства их тушения», составленном специализированным издательством «Пожнаука», указано, что температура воспламенения бумаги — 230 °С, что равно 446 °F, то есть довольно близко к версии Брэдбери. Примерно такая же температура воспламенения бумаги указана и в статье Physical constants for investigators, опубликованной в журнале пожарных следователей Австралии: 218–246 °С (то есть 424–474 °F). А вот температура возгорания фотографической бумаги (очевидно, более плотной) уже значительно выше: 365 °С, или 689 °F.
В 2022 году международная группа исследователей провела эксперимент. В попытке разработать методы эффективного восстановления антикварных книг, пострадавших в пожарах, учёные создавали схожие образцы из тканевой бумаги (то есть состоящей из волокон льна, конопли или крапивы и проклеенной желатином), а затем нагревали их при различных условиях и температурах. Во всех вариантах испытаний для возгорания учёным понадобились значительно более высокие температуры, нежели 451 °F, — в среднем от 570 °F и выше. Впрочем, до 451 °С во время эксперимента дело тоже не дошло, даже тканевая бумага начинала гореть раньше. При этом отдельные листы из-за большей поверхности соприкосновения с кислородом сгорали быстрее при меньшей температуре, чем стопка бумаги, имитирующая закрытую книгу. Поэтому, если Брэдбери в названии хотел сделать отсылку именно на сожжение книг, ему стоило учесть, что для этого потребовались бы более высокие температуры.
Что касается утверждений о том, что писатель якобы признал свою ошибку со шкалами температур, «Проверено» не удалось обнаружить сколько-нибудь достоверных подтверждений этому факту.
Таким образом, однозначно ответить на вопрос, при какой температуре загорается и сгорает бумага, довольно сложно, так как большую роль в этом процессе играет её состав, плотность, внешние условия и т. д. Тем не менее во многих справочниках, посвящённых пожароопасности материалов, и статьях экспертов-пожарных приводятся цифры, близкие к той, что называет Брэдбери в заглавии своего романа. Кроме того, «Проверено» не удалось найти убедительных свидетельств того, что Брэдбери когда-либо признавался, что перепутал шкалы температур. Поэтому даже если писатель назвал температуру горения бумаги и не совсем корректно, то вряд ли это связано с путаницей между шкалами Цельсия и Фаренгейта.
*Российские власти считают компанию Meta Platforms Inc., которой принадлежит социальная сеть Instagram, экстремистской организацией, её деятельность на территории России запрещена.
Фото на обложке: pixabay.com
Наш вердикт: неправда
В сообществах отсутствуют спам, реклама и пропаганда чего-либо (за исключением здравого смысла)
Аудиоверсии проверок в виде подкастов c «Коммерсантъ FM» доступны в «Яндекс.Подкасты», Apple Podcasts, «ЛитРес», Soundstream и Google.Подкаст
В книге Шкловского "Техника писательского ремесла" написано, что рассказ "строился довольно сложно". Хотелось бы узнать, у каких это было авторов и какие это были рассказы. Хочется посмотреть, в чём заключается эта упомянутая сложность.
Заранее благодарю за помощь откликнувшихся.
Женщины разные бывают, как моя жена или красивые. От последних я прям голову теряю.
Весь мир замирает когда я наедине с ними остаюсь. Собрался я в банк, выпил для храбрости и бодрости духа. Нам кредитную карту брать, жена посоветовала, надо говорит все в жизни попробовать. Хватит попробовали ремонт, никак до ума не доведём второй год, не дом, а пиратский корабль, ей богу… То там сумки, то там коробки…
Стою улыбаюсь работницам банка, все они нарядные такие с галстуками, пионэрки!
Взял номерок в чудо аппарате и меня к девушке приглашают за восьмой столик.
Присел я значит на мягкое, неудобное кресло, прям чувствую себя в нём, как пьяный ёжик, ни туда ни сюда, в общем слишком роскошно для меня и моих старый брюк.
– Вы уже являетесь нашим клиентом?- спрашивает девушка и судя по цепочке с золотой буквой “А”, звать ее Анна, прям как мою жену, только ее Катькой звать…
-Я первый раз, я волнуюсь, -стоит мне произнести эту фразу все я “поплыл”, начинаю чушь какую нибудь нести, Есенина могу прочитать, но в этот раз мне почему- то захотелось рассказать “Облако в штанах” Маяковского, я в образе уже…
Девушка смотрит на меня, а я понять ничего не могу, она то в маске и в перчатках, а моя уже и с уха свисает, я ведь в порыве стихотворной страсти, не в этом мире уже…
…Вы любовь на скрипки ложите
Любовь на литавры ложит грубый…А себя, как я, вывернуть не можете…
Не дали мне закончить, все банковские работницы на меня смотрят рты открыли, как будто поэта не видели,как будто им судья стихи не читают!
-Мужчина, мужчина, вы мне, что читать стихи пришли?- серьезно так спрашивает девушка, но я то не первый год живу, по глазам то все понял, надо было Есенина ей читать, про корову. Тогда -то она бы может и поняла порыв души моей.
-Давайте паспорт,- говорит девушка, без эмоций как будто робот.
-Сейчас минуточку, -шепчу я, а всё, ритм упущен, строчки как облака уплыли, но новая мысль пробудилась неожиданно, откуда в моей голове Евтушенко понять не могу, наверное внутри артист пробудился от выпитого.
Женщины вы все конечно слабые!
Вы уж по природе таковы.
Ваши позолоченные статуи со снопами пышными не вы…
-Мужчина перестаньте!- прокричала какая -то женщина, выглядевшая как мужчина, в брюках. И только уборщица, лет шестидесяти бросила швабру и подарила мне редкие аплодисменты. Остальные смотрели как на “очевидное- невероятное”
И мне, вот это невнимание, ко мне как к мужчине, отбило всю охоту. Перехотелось и кредит брать, да и как противоположный пол, они все так себе. А эта что карту хотела выдать, подумаешь брошку нацепила на грудь свою красивую, что я брошек не видел?
-Я в следующий раз к вам приду,- задумчиво произнес я поправляя маску.
-Спасибо, -сухо ответила девушка. Как слепому дуля, ее спасибо, я скривился, и показал ей язык, под маской ведь не видно.
Вышел стою и думаю…
Жене стихи не нравиться, этим тоже не нужны, моя старая для стихов и поэм, а у этих и вкуса наверное нет.
Прав был Есенин
Шум и гам в этом логове жутком
И всю ночь напролет до зари
Я читал бы стихи, прости Господи кому…
И тут меня кто то, легонечко толкает за плечо. Смотрю уборщица.
-Вы прэкрасно читали, молодой чэловек!
Сразу видно ценитель, ей наверное сам автор читал еще при жизни, стоит смотрит на меня взглядом мудрым понимающим, а мне приятно аж до мурашек от внимания. Ну я ей минут двадцать как на экзамене рассказал все что думаю о современных поэтах, что после золотого и серебряного века, настал пластмассовый…
Валентина Михайловна оказалась учителем русского языка, сейчас “на пенсии работает”…
Поговорили, она ушла опять мыть пол, а я решил пойти читать Пастернака у меня как раз в гараже томик и бутылочка припрятана от всех, мало нас ценителей искусства, ой мало…
У Александра Грина есть рассказ «Элда и Анготея». Умирает больной, его жизнь омрачена болезнью и личной драмой. В день свадьбы пропала молодая жена, безутешный муж верил, что она потерялась в зеркалах и однажды вернётся.
Друзья решили скрасить больному последние дни и наняли актрису изобразить вернувшуюся жену. Все прошло отлично, больной умер счастливым. Актриса - обычная женщина, курит, любит рестораны - была очень убедительна в образе прекрасной любящей девушки. Настолько убедительна, что гонорар ей дали с недостачей. Чтобы актриса хватилась, попросила доложить. Это сделали нарочно, чтобы отделить образ от реальной женщины.
К чему все это? Правильно, немеркантильных женщин не бывает. Об этом приличные люди давно рассказали. Читайте литературу, друзья, не позорьтесь.
Кибернуар-сериал «Дарк-джаз» содержит сцены приёма алкоголя, табакокурения, незащищённого секса и вольнодумства. Это страшно, родные.
В предыдущих сериях
XXII век, писатель становится испытателем видеоигры нового поколения по мотивам биографии его легендарного прадеда, литератора XXI века Дедовича — вскоре писатель узнаёт, что его сознание использовали для создания игры, а компания «Иггдрасиль» и другие корпорации, получившие власть над миром после отмены политики как класса, вероятно, эксплуатируют сознание людей в промышленных масштабах — выдавшая информацию роковая красотка Дарья вскоре оказывается найденной мёртвой под окнами своей квартиры — объявляется её сестра-близнец Лана и отдаёт писателю доказательства вины «Иггдрасиля», сразу после чего её расчленяют на загородной лесопилке, а убийство вешают на писателя — он пускается в бега, лишившись своего автомобиля «Логос», и вскоре получает сообщение: «Я знаю, что ты невиновен. Ответы — сегодня в полночь в клубе XXI».
Дарк-джаз | S1E3 | Бэкап
Прокладывая путь через остывающие после жаркого дня камень, бетон и навязчивую рекламу в дополненной реальности, иду в другой конец города. Пешком и в медмаске, чтобы не светиться камерам Глобальной Службы Безопасности.
В прозрачной стене, на фоне занавеса из красного бархата парит бензиновый ретромобиль «Волга»: безверхий, чёрный, лакированный, с вставками стали. Не обычная голографо-галюциногенная, а старомодная неоновая вывеска гласит:
«Клуб XXI»
Ниже стильным мелким шрифтом:
«Место века»
У входа кучка ретро-франтов. От одного из них, в нелепых шмотках, с раритетным сенсорным телефоном в одной руке и последней моделью безвредного эковейпа во второй, доносится:
— Новый законопродукт КОРП, вы уже слышали? Они создадут «Единую Службу Устранения Хуйни» или что-то такое, — все смеются. — Серьёзно, клянусь! По вызову выезжает бригада, готовая справиться с любой хуйнёй: доктор, пожарный, МЧС, силовики и…
— И проститутка! — заканчивает кто-то за него, и все опять смеются.
Чёрные пиджаки из КОРП опять выдумывают что-то новенькое. Полагаю, говоривший несколько приукрасил реальность, чтобы впечатлить друзей. Впрочем, как знать: новые законопродукты в последнее время растут как грибы, в том числе совершенно радикальные. КОРП — это совет корпораций. Мировой орган контроля их соглашений.
В неоновой тьме «Клуба XXI» в витринах покоятся ещё не растворившиеся в молохе времени артефакты той эпохи: портативный компьютер, в который нужно вводить текст пальцами, конденсаторный микрофон для цифровой записи голоса, акустические и электронные гитары, духовые инструменты, аналоговые барабаны — все эти последние барьеры между сознанием человека и искусственным, построенным нами внутри природы цифровым миром. К счастью, в «Клубе XXI» играют на аналоговых инструментах: я различаю звуки настраивающегося дарк-джаз ансамбля. В его составе нет синтюхов — музыкантов, которые своей мыслью с помощью нейроинтерфейса создают любой нужный звук и направляют его на микшерский пульт вместе с остальными инструментами (или даже сами исполняют партии сразу всех инструментов). Здешние исполняют живьём. Нейросеть только немного корректирует мелодию, если исполнитель начинает выбиваться из гаммы, ритма или стиля. Она установлена в их нейрочипы и вносит коррективы в движения их рук через нервные окончания — как по мне, довольно сомнительной достижение музыкальной технократии.
Занимаю столик у сцены. Заказываю «Беспечного ездока». Закуриваю. Вскользь оглядываю посетителей, чтобы найти того, кто назначил мне встречу, или выявить глобалов под прикрытием двадцатьпервенников. Похоже, обе категории отсутствуют. Людей не слишком много — от силы ползала. У наших предков были выходные и будние дни. В выходные в заведения посещало больше людей. А теперь, поскольку дни просто идут, без любых выходных и праздников, а люди работают только когда и если хотят, то в круглосуточных заведениях в любое время дня и ночи бывает примерно одно и то же среднее число посетителей. Жизнь в этих местах похожа на меланхоличный затянувшийся вечер воскресенья. Как видно, общество это устраивает, и никого, кроме меня, не одолевает ужас от наблюдения этого бесконечного воскресного заката.
Уже полночь, но назначивший мне встречу так и не объявился. Музыканты начинают играть вступление, это дарк-джаз кавер на песню ‘Heroin’, которую исполняла обожаемая моим прадедом Лана Дель Рей — тёзка девушки, убийство которой на меня вчера повесили. К микрофону выходит Дарья — сестра той девушки. Сутками раньше, за несколько минут до того, как мы с ней должны были встретиться, она разбилась, выпав из окна в многоэтажке — вряд ли без посторонней помощи. Выглядит сногсшибательно.
Нет сомнений, это она, во плоти, в красном вечернем платье, как в первую нашу встречу, с кулоном в виде глазастой пирамиды, с чёрными волосами ниже открытых плеч. На чёрных ногтях блестят золотом астрологические знаки. Дарья исполняет куплет, опустив веки, усыпанные блёстками тёмной лазури (и как исполняет), а когда, начиная припев, распахивает глаза, то смотрит прямо на меня — из красно-белой-чёрной воронки страсти, любви и ужаса.
Кончив петь, под аплодисменты Дарья смотрит на меня. Ошибки быть не может, это она. Её взгляд говорит о том, что она понимает, что я чувствую, видя её здесь.
Дождавшись перерыва, проникаю за кулисы, застаю Дарью в полутёмной гримёрке, одну, с зажжённой сигаретой в мундштуке. Дарья глядит на меня через зеркало, сидя ко мне спиной, с крутым вырезом платья. На её губах легчайшая, однако не ускользающая от меня усмешка. Я вхожу и закрываю дверь. Сажусь на диван.
— Выпьешь? — молвит Дарья.
— Что предложишь?
— Бар слева от тебя.
В мини-баре премиум-водка «Земля» — клюквенная, джин «Ферзь», виски «Ноктюрн». Оформив себе последнего, возвращаюсь на диван.
— Мне не предложишь? — спрашивает Дарья.
— Ты на своей территории, здесь ты решаешь, что и кому предлагать.
— Но ты мужчина.
— Что же из этого?
— Так повелось, что мужчины предлагают выпить женщинам.
— Давай лучше начнём с того, как вышло, что ты жива, хотя я видел твой труп, — хлебнув «Ноктюрна», закуриваю.
Дарья встаёт, идёт к мини-бару, тоже наливает себе «Ноктюрн», садится рядом со мной на диван.
— Почему ты уверен, что труп был моим?
— Видно, кто-то хотел, чтобы я был уверен. Но кто?
— Полагаю, люди «Иггдрасиля», убившие меня.
— Однако трудно не заметить, что ты живее многих.
— Чудесная технология, не так ли? «Бэкап» от «Квисатц Хадеррах Инкорпорэйтед».
— Технология воскрешения мёртвых?
— Не совсем, — Дарья закуривает. — Она создаёт полную копию твоего сознания на облачном сервере, а затем в режиме реального времени подгружает его обновления. В случае твоей смерти «Бэкап» загружает копию в заранее изготовленный клон.
— Не реинкарнация, но копия?
— Истинное сознание погибает вместе с телом.
— То есть оригинал Дарьи убили, и ты его копия?
— Отличное подспорье для мести, не находишь?
— Ты намерена мстить?
— Мои цели выше всякой мести, — говорит Дарья, выпустив дым через нос. — Однако многие на моём месте стали бы. Поэтому технология и находится в закрытом доступе. Иначе наше общество поразила бы эпидемия мести.
— Если технология в закрытом доступе, то как ты её заполучила?
— Я работаю на «Квисатц Хадеррах Инкорпорейтед».
— Давай-ка разберёмся. Ты ассистент режиссёра в видеодепартаменте «Иггдрасиля», ты работаешь на «Квисатц Хадеррах», ты поёшь в «Клубе XXI» — когда же ты всё успеваешь?
— Глупо жить только одну жизнь, если можешь больше. Я делаю всё, что хочу и считаю необходимым.
— Значит, Лана, убитая вчера — не твоя сестра, она тоже копия?
— Она моя другая сторона. У каждого нового клона есть доступ ко всей атрибутике и документам обеих наших личностей. Новый клон помнит всё, что и предыдущие — вплоть до момента смерти последнего. Когда новый клон оживает, со склада доставляют следующего. В последнее время зачастили.
— Ты использовала технологию раньше?
— Ты хотел сказать, умирала ли я раньше?
— Разве это не одно и то же?
— Пожалуй. Да, не раз. У меня опасная работа.
— А что насчёт самой первой смерти?
Дарья чуть медлит.
— Автокатастрофа. В ней погибла вся семья.
— Прости. Каково это?
— Когда погибла вся семья?
— Когда погиб ты сам.
— Не знаю, — говорит Дарья. — Ведь бэкап делается только до смерти. Смерть остаётся таинством.
— Я не о том. Каково это — понимать, что ты копия, в то время как настоящий ты мёртв?
— Ах это, — Дарья чуть улыбается одними губами. — В первые часы тяжёлое моральное похмелье. А потом осознаёшь, что всё, что тебе остаётся — это продолжать делать то, что делал оригинал. Это единственный способ прийти в чувства. А когда ты копия копии, всё происходит ещё быстрее.
— Выходит, ты бессмертна, но только с точки зрения других.
— И до тех пор, пока технология мне доступна.
— Что насчёт юридических аспектов?
— У «Квисатца» уже есть кулуарное соглашение с КОРП. Его обнародуют вместе с технологией — всё схвачено.
— Значит, технологию всё же обнародуют? А как же эпидемия мести?
— Её не случится. Технология будет ужасно дорогой.
— Только до тех пор, пока не появятся дешёвые аналоги.
— Без лицензии на клонирование не появятся. А она есть только у «Квисатца».
— Мы помним, что монополия — смертный грех?
— Именно поэтому я и хочу разоблачить «Иггдрасиль».
— А что насчёт разоблачить «Квисатц»?
— One step at a time, — Дарья тушит сигарету и допивает виски, — Мне пора на сцену. Увидимся после шоу.
Дарья явно темнит. Кто станет разоблачать корпорацию, предоставляющую ему в пользование почти технологию бессмертия? Не удивлюсь, если стремление Дарьи разоблачить «Иггдрасиль» — не личная инициатива, а боевая задача войны корпораций, поставленная «Квисатцем» или другим техногигантом. Ну а в перерывах между тем, чтобы обслуживать гигантов и их же разоблачать, пташка — вы только полюбуйтесь — исполняет в кабаке!
Возвращаюсь в зал. В подобных же заведениях выступала моя мать. Она была джазовой певицей и умерла от передозировки. Отца я не знал. Отец матери и мой дед был художником средней руки, он ещё до моего рождения подчистую растратил многомиллионное состояние унаследованное от его отца и моего прадеда Дедовича. Так что жили мы скромно. После смерти матери мне пришлось быстро пройти через скорбь и подумать о том, как зарабатывать на жизнь. Я принял опрометчивое решение пойти в литераторы. Первые десять лет было не до смеха, и я не раз проклял судьбу на чём свет стоит, но в конце концов — спасибо наследию прадеда — это дало свои плоды, и я научился зарабатывать на жизнь талантом. Да и мир стал более удобным и безопасным местом. По крайней мере, так казалось до последнего времени.
Отзываясь, мир входит в зал клуба, представленный группой крупнокалиберных людей. Они входят тихо, их около десяти, они встают стеной, отгораживая выход. Дарья, не отрываясь от песни, недвусмысленно указывает мне со сцены глазами в сторону гостей, но я и сам успел их заметить и оценить обстановку. Когда песня кончается, я быстро встаю у стола и аплодирую, чтобы за мной повторили другие посетители. Это позволяет немного замедлить надвигающуюся живую стену. Под прикрытием аплодирующих я скольжу уже знакомым путём за кулисы. Дарья цокает шпильками впереди по коридору. Увидев меня, она говорит:
— У чёрного хода, должно быть, облава, Иди за мной.
Гримёрка Дарьи, из коридора стук тяжёлых каблуков, тайник за шкафом, в дверь гримёрки стучат кулаком, мы уходим подземным ходом по тёмной лестнице, мой нейрочип автоматически активирует ночное зрение, тяжёлые каблуки уже в гримёрке, но их носители не понимают, куда мы делись. Остаётся верить, что они не оцепили весь район. Мы передвигаемся по системе подвалов, оплетённой трубами-змеями.
— Дарья, почему ты уверена, что тебя убили агенты «Иггдрасиля»?
— О чём ты?
— Ну они ведь не представились, прежде, чем тебя убивать. Или представились?
— Они пришли сразу после того, как в «Иггдрасиле» узнали, что тебе известно, как они используют сознания людей. Совпадение? Не думаю.
— Забавно, что ты не ответила просто «Больше некому».
— Забавно. Ну что ж, значит, позабавимся.
После тридцатиминутного дрейфа по системе подвалов, Дарья выводит нас в подсобку мастерской ключей. Сейчас мастерская закрыта. Дарья берёт один из сотен ключей, открывает им заднюю дверь, мы выходим, Дарья запирает дверь и помещает ключ под коврик. Я надеваю медмаску, а Дарья выуживает откуда-то чёрную шаль и покрывает ей голову, низко свешивая ткань на лицо.
— Каково твоё настоящее имя? — спрашиваю я.
— Оно уже не моё. Я свободна от него. Моё имя Дарья, а когда воскресает Лана, то её имя Лана.
— Как произошло раздвоение?
— Думаю, в аварии, осознав неизбежность гибели, сознание получило травму и расщепило себя на «до» и «после». Одна его часть — это я — стремится в прошлое, а другая — Лана — в будущее. Отсутствующее сознание поворачивается к реальности двумя своими полюсами по очереди. Это совсем не похоже на человеческий опыт, хранящийся в моей памяти. Но мы с Ланой научились жить с этим. Хотя поначалу не ладили.
В трёх кварталах от «Клуба XXI», не привлекая внимания, перелезаем ограду сада имени Дедовича, прокрадываемся мимо его же бронзовой статуи: взгляд предка строго режет ночную мглу, в руке его, как скипетр, тяжелеет разводной ключ. Дедович писал об этом своём инструменте так: «Вот орудие, которым можно и создать, и разрушить — чтобы создать заново». По легенде, однажды кто-то на людях сказал Дедовичу на это: «А ещё им можно закрутить гайки и кого-нибудь развести». Присутствующие утихли, ожидая, что скажет Дедович. А Дедович ничего не сказал, просто взял свой разводной ключ и взвесил комментатору порцию сочнейших целебных пиздюлей.
Я рассказываю об этом Дарье, она смеётся, отмечая, впрочем, что уже слышала эту историю. Мы выбираемся из сада на проспект, и я останавливаю такси дедовским способом — мановением руки, к большому удивлению водителя. Светиться в КОРП.такси мы не можем. Мои счета во всех банках заблокировали в рамках протокола «Унтерменш». Это меньшее из грозящих мне зол. Выручают криптокошельки. Мы едем к Дарье.
— Полагаешь, глобалы не ждут нас у тебя дома?
— Вот и проверим.
Многоквартирный ампирный дом, элитный квартал. Въезд такси только по пропуску проживающего. Лифт, светлый коридор с эркерами. Осторожно входим в квартиру Дарьи. Засады нет.
— Это секретные апартаменты, — говорит Дарья, — но лучше быть начеку.
Внутри просторно, большие окна скрывают ночь в тяжёлых портерах. В одной комнате, вернее сказать, зале — ретро-мебель, в другой — хайтек-интерьер, в третьей, кубической — лишь белые стены без окон, потолок и пол, а посередине лежит чёрный коврик — вероятно, для медитации.
— А здесь холодильник, — Дарья проводит меня в тёмный зал с металлическим саркофагом, зажигает свечи на канделябре, горячий свет открывает мне в заиндевевшем иллюминаторе точную копию Дарьи: обнажённую, белую, никогда не жившую, с распахнутыми ледяными глазами.
Я чуть дышу, заворожённый этим зрелищем. Дарья говорит:
— Если со мной что-нибудь случится, малышка тут же мягко разморозится и оживёт.
— Надеюсь, она пролежит здесь ещё долго.
— Тенденции последних дней говорят об обратном.
— Мода переменчива.
— Выпьешь?
— Несомненно.
Открытая лоджия высоко над чутко спящим городом. Коньяк «Плач слепого» — нестареющая классика заката XXI века. Вкус божественен.
— Почему тебя так тянет в прошлое, Дарья?
— Назовём это верностью. Ведь с будущим я ещё даже не встречалась.
— А с настоящим?
— Его не существует, — жмёт тонкими плечиками Дарья.
— Если так, то будущего и прошлого тоже.
— Спорно. Настоящее — это даже не момент. Прошлое доказывает своё существование, причём вещественно. Будущее — лишь теоретически.
— И для будущего есть Лана, так?
— Мы осваиваем его по очереди.
— От раздвоения не теряешь ли ты истинную себя?
— Меня и нет, забыл? Я погибла в автокатастрофе.
— Да, прости.
— Не за что извиняться, — глаза Дарьи чуть блестят, она уводит взгляд на стонущий ветром город. — Просто меня нет.
Я поворачиваю личико Дарьи к себе и целую, она даётся. Ничто не заводит как страсть, которую пытаются скрыть хорошим воспитанием.
Кончив поцелуй, Дарья недолго смотрит на меня и произносит:
— Спасибо за прекрасный вечер. Ты можешь спать в комнате Ланы.
Так я и поступаю.
Утром спецуведомление, новость с индексом социальной значимости 94%:
«КОРП учреждает ЩИТ — сервис устранения любых неполадок: от засора в канализации до обороны от угрозы из космоса. Уже завтра на всех континентах начнётся набор добровольцев для вступления в ряды КОРП.ЩИТ — рабочих мест очень много! Первые эскадроны КОРП.ЩИТ будут укомплектованы и переведены в готовность к труду и обороне уже к концу месяца. Следует заметить, что для уже упомянутой обороны от угрозы из космоса, экипажи сервиса будут оборудованы действующим оружием высокой точности и дальности поражения, а также боевым транспортом. Поэтому знайте: при виде военной техники вам не о чем беспокоиться! Мы опросили общественность о том, что…»
«Ебать меня!» — восклицаю я, слушая эту новость среди приёма душа: они выпускают первое легальное военное формирование со времён ядерного разоружения под видом сервиса устранения неполадок! На боевой технике! Едва ли, увидев этих ребят, кто-то отважится предложить им прочистить толчок. Готовность к концу месяца. Очевидно, боевые действия не за горами. Но против кого? Неужели Марс атакует? С тех пор, как США оттеснили на Марс, мы с ними мало общаемся — как будто в разных мирах живём.
Выйдя из душа, замечаю Дарью на кухне, она варит кофе и курит у открытого окна. Трёпаная смоль волос. Лоснящаяся чёрная ночнушка обнажает стройные белые ноги.
— Доброе утро, — молвит Дарья.
— Доброе. Уже слышала про КОРП.ЩИТ?
— Такой будильник трудно проспать.
— Что думаешь?
— Им точно стоило лучше продумать нейминг.
— Они действительно намерены обороняться от инопланетян?
— Видимо, такова легенда для общественности.
— А на самом деле?
— Укрепляют власть, снижают шансы вооружённого переворота.
— Переворота? Кто способен подвинуть КОРП?
Дарья усмехается, наливая в чашки из невесомо-тонкого фарфора только что вскипевший чёрный кофе:
— Как же мало ты знаешь о корпоративных интригах.
— Расскажи.
— Не всё сразу. Сейчас мы должны действовать.
— У тебя есть план?
— Мы должны предоставить доказательства вины «Иггдрасиля» в КОРП.
— Ты уже писала им?
— Не раз, но ответа нет.
— Видно, секретариат перегружен благодарностями домохозяек.
— Значит, явимся лично, — закурив, говорит Дарья.
— Ого. У тебя есть приглашение в Атлантис?
— Ты меня переоцениваешь, — чуть улыбается Дарья. — Попасть в левитирующий над Атлантикой пирамидальный город не так просто, как это звучит.
— Я попробую добыть приглашение. Но для начала мы должны вернуть мой «Логос». Чертовски хороший кофе.
— Спасибо. У тебя есть план?
— Это почти невозможно, но да, есть. Штраф-стоянка глобалов представляет собой парковку, уходящую на много этажей в землю. Попасть туда можно только через контрольно-пропускной пункт, если ты владеешь документами на автомобиль, который тебе нужно забрать. Мы заберём машину Ланы.
— Если я появлюсь там, меня снова попытаются убить. А мне бы этого не очень хотелось.
— Это рядовая процедура. Там один-два недотёпы-охранника. Информация не дойдёт до управления раньше, чем мы уедем.
— Допустим, но как я заберу «Логос»?
— Я пойду с тобой, меня не распознают в маске и очках. Когда мы спустимся на парковку, я вырублю сопровождающего разводным ключом, который сейчас лежит у тебя в ванной. Ты уедешь на «Мегере, а я найду и заберу «Логос».
— Но тебя не выпустят со стоянки.
— Придётся идти напролом.
— Тебе вот настолько важен этот автомобиль?
— По самой меньшей мере. Это мой инструмент, продолжение меня.
— Странный инструмент для писателя.
— Текст мы теперь пишем и редактируем мыслью. Поэтому мой инструмент — автомобиль.
— Хорошо, но что дальше? Тебя в момент найдут по номерам.
— Я скроюсь за городом, а потом мне сделают поддельные документы те, кто сделал их тебе — вместе с новыми номерами.
— Что ж, — говорит Дарья, — давай посмотрим, как рухнет эта утопия.
Ещё один недолюбленный богом пасмурный день. Серый бетонный кулич отделения Глобальной службы безопасности. Дарья в молочного цвета блузе, в чёрной юбке и чулках, на фоне гологалюциногенной рекламной вывески:
«Банк "Воздержание" — мы убережём вас от греха расточительства».
С улыбкой обыденности Дарья обращается к мяклому седоусому охраннику:
— Здравствуйте! Мне нужно забрать автомобиль, и мы очень опаздываем. Пожалуйста, так быстро, насколько возможно.
Охранник считывает её документы через нейроинтерфейс, просит нас подождать минуту, бегает глазами — видно, отправляет и принимает информацию. Наконец возвращается и с тяжёлой задумчивостью говорит Дарье:
— Уважаемая, согласно нашим данным, вы мертвы. Могли бы вы это как-то прокомментировать?
Что ж, их базы данных шустрее, чем можно было думать.
— Разве не очевидно, что это ошибка? — поддавая возмущённого удивления, спрашивает Дарья.
— Да, наверное. Я запущу протокол расследования, ожидайте…
— Никаких протоколов, я прошу, — быстро касаясь руки охранника, вежливо и мягко говорит Дарья, — послушайте, я страшно тороплюсь. Пожалуйста, разберитесь с этим без меня. Это не моя ошибка. Мне нужно только забрать автомобиль и спешить на очень важную встречу. Представьте, я могу потерять целое состояние из-за вашей ошибки. Или попасть в аварию, поторопившись. Вот тогда я действительно буду мертва. А сейчас я жива, клянусь!
С последними словами бросив взгляд на меня, Дарья смеётся. Она страшно хороша. Я улыбаюсь, чтобы улыбка была заметна по движениям маски. Помявшись, охранник вздыхает и говорит:
— Ладно, к чёрту. Мы разберёмся. Вашу машину сейчас выгонят.
— Выгонят? — уже неподдельно удивляется Дарья. — Разве мы не должны сами за ней спуститься?
— Не должны.
— А можем?
— Не можете.
— Почему?
— У нас сервис. Это стандарты качества.
Переглядываемся с Дарьей. ГСБ — топ-сервис, пришедший на смену полиции, ставлю пять звёзд из пяти. Только «Логоса» мне с ним не видать как своих ушей — пока. «Мегера» вкусно шипящей стальной змеёй выскальзывает из-под распахнувшегося шлагбаума — её вывела подключенная к автопилоту нейросеть ГСБ. Теперь охранник через нейроинтерфейс мыслью передаёт управление Дарье — и готово, машина на ручном управлении. Дарья садится за руль, мы уезжаем.
— Каков план Б? — спрашивает Дарья, набирая скорость и закуривая.
— Не всё сразу, — отвечаю я.
Полпути, набережная Невы, на скорости под сотню машину начинает мотать из стороны в сторону.
— Они перехватывают управление! — восклицает Дарья.
— Проклятье! Как?!
— Сейчас расскажу, — говорит Дарья, отстёгивая ремень безопасности.
«Мегера» вылетает с дороги, от выброса адреналина время замедляется. Оторвавшись от асфальта, авто летит к бронзовой статуе: это сфинкс, половина лица которого — открытый череп. Перемахнув коробку передач, Дарья оказывается на мне и целует меня. Мрамор и бронза разбивают стекло «Мегеры» в брызги, кровь обагряет белые подушки безопасности, я впечатываюсь в умирающее изломанное тело Дарьи. В хрустящий череп Дарьи. Она сохранила мне жизнь, пожертвовав своей очередью жить.
В висках стучит. Выбираюсь из дымящихся останков машины, отбиваюсь от сердобольных помощников, спускаюсь к воде, смываю с лица кровь Дарьи, воют сирены, я тихо и быстро скрываюсь.
Закуриваю. Чайки орут бешено, пахнет водорослями, холодной водой и бензином.
[продолжение следует]
***
Отрицательный спонсор сериала «Дарк-джаз» — «Альфа-банк».
Рекомендуй его своим врагам.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.